Тревел-блогер рассказала о жизни в стойбище оленеводов: «Минус 30 — это уже почти тепло»
Российская тревел-блогер и фотограф Елена Лисейкина провела несколько дней в тундре вместе с семьёй оленеводов и поделилась впечатлениями о быте кочевников. По её словам, в этих условиях представления о комфорте и погоде полностью меняются: температура минус 30 градусов здесь считается «почти тёплой».
Елена прожила в стойбище четыре дня, наблюдая за повседневной жизнью оленеводов. За это время ей удалось прочувствовать, что такое северная тундра без прикрас: постоянный мороз, отсутствие привычных удобств и полная оторванность от цивилизации. Тем не менее, местные жители продолжают жить здесь годами и называет это своим домом.
Жильём для семьи служит чум — традиционное коническое жилище, по размерам не превышающее сорока квадратных метров. Внутри всё обустроено максимально функционально: пол выстлан оленьими шкурами, которые одновременно служат и матрасами, и одеялами, и коврами. Кроватей, конечно, нет — спят прямо на шкурах, укрываясь ими же от холода.
Туалет, как выяснила путешественница, — это просто сугроб примерно в ста метрах от чума. Никаких кабинок, построек или иных удобств. В условиях метели и сильного ветра даже такой короткий путь превращается в испытание, особенно ночью. Однако для местных это привычная часть повседневной жизни, на которую они давно перестали обращать внимание.
Особое впечатление на блогершу произвело чувство изолированности. Ближайшие соседи, по её словам, живут в десятках километров. Для горожанина расстояние до соседнего дома измеряется метрами, для оленевода — километрами по бескрайней тундре. В такие моменты остро ощущается, что помощь, цивилизация и любая поддержка находятся очень далеко.
Елена призналась, что поначалу ей было сложно адаптироваться к суровым условиям. Уже на четвёртый день она почувствовала сильную усталость и острое желание вернуться к привычному комфорту — горячей ванне, мягкой постели, тёплой одежде, не пропитанной запахом дыма от костра. В городе эти вещи кажутся обыденностью, но после нескольких дней в тундре воспринимаются как роскошь.
Путешественница поинтересовалась у хозяйки чума, почему семья не переезжает в Надым, где у них имеется квартира. Город даёт доступ к медицине, образованию, магазинам, горячей воде и другим благам цивилизации. Однако женщина-оленевод ответила, что их жизнь — в тундре, с оленями, и переезд в город означал бы отказ от уклада, который передаётся из поколения в поколение. Для многих оленеводов квартира в городе — скорее запасной вариант, а не новый дом.
Ранее Лисейкина уже описывала судьбу женщин-оленеводов, отметив, что на них здесь лежит огромный объём работы. По её словам, основная роль женщины — обеспечивать быт: готовить еду, ухаживать за детьми, поддерживать порядок в чуме, помогать мужчинам в хозяйстве. В короткой фразе она сформулировала это так: «её задача — подавать еду», однако за этими словами скрывается тяжёлый ежедневный труд в сложнейших климатических условиях.
Существуют и строгие традиции, которые приезжему человеку приходится соблюдать. Так, блогерша узнала, что нельзя обходить чум сзади. За чумом расположены священные нарты, на которых стоят фигуры семейных идолов. Это место считается территорией мужчин и духов, и женщинам, а тем более гостям, туда заходить или проходить запрещено. Нарушение такого правила воспринимается как неуважение к традициям предков.
Отношение к холоду в тундре тоже иное, чем у горожан. Если в большинстве регионов минус 30 градусов — причина не выходить лишний раз на улицу, то для оленеводов такая температура может даже восприниматься как относительно комфортная. Настоящие испытания начинаются при более низких значениях и сильном ветре. По словам Елены, местные объясняют: когда нет шквального ветра, минус 30 кажется терпимым, особенно по сравнению с затяжными морозами в минус 40–50.
Кроме быта, Лисейкина обратила внимание на эмоциональную сторону жизни в тундре. Здесь нет привычного городского шума, суеты и постоянного потока людей. Вместо этого — бескрайняя белая равнина, ветер, оленьи упряжки и несколько человек, с которыми ты проводишь 24 часа в сутки. Такой ритм жизни формирует особый характер: выдержку, самостоятельность и умение рассчитывать только на себя и свою семью.
Питание в стойбище полностью зависит от запасов и от того, что удаётся добыть. В рационе много мяса оленя, жирных продуктов, горячих супов и бульонов — всего того, что помогает организм выдерживать холод. Свежих фруктов и овощей практически нет, их заменяют заготовки, крупы и консервы. По словам блогерши, любая горячая еда в тундре воспринимается особенно ценно, а простой чай становится настоящим согревающим ритуалом.
Значительную роль в жизни оленеводов играют сами олени. Это не только основной источник мяса, меха и транспорта, но и символ благосостояния семьи. От стада зависит, где будет стойбище, когда придётся кочевать дальше, сколько работы предстоит мужчинам и женщинам. Лисейкина отмечает, что всё вокруг подчинено ритму стада: люди просыпаются, едят, работают и отдыхают, исходя из нужд животных и погоды.
Несмотря на суровые условия, в чуме чувствуется уют, свой особый, северный. Внутри постоянно горит огонь, сушится одежда, кипит чайник, дети играют прямо на шкурах, взрослые занимаются хозяйством, чином и не спеша обсуждают новости. Вечерами рассказывают истории, вспоминают предков, обсуждают погоду и планы на следующий переезд. Для человека, привыкшего к интернету и городским развлечениям, такая тишина и размеренность могут показаться непривычными, но в этом и есть суть кочевого быта.
Путешествие в стойбище, по признанию блогерши, стало для неё проверкой на выносливость и одновременно — уроком уважения к людям, которые живут в подобных условиях всю жизнь. Она подчёркивает, что четыре дня в тундре — лишь краткий эпизод, тогда как для оленеводов это повседневность, с которой они сталкиваются год за годом, воспитывая здесь детей и сохраняя традиции.
Опыт, полученный в тундре, заставил её иначе взглянуть на привычный городской комфорт. То, что раньше казалось само собой разумеющимся — горячая вода из крана, центральное отопление, удобный санузел, близость магазинов и больниц, — после жизни в чуме воспринимается как привилегия. По её словам, подобные поездки помогают не только открыть новые места, но и переосмыслить собственный образ жизни, научиться ценить простые вещи и с уважением относиться к тем, кто выбирает другой путь.